Пишу иск лючительно по памяти… Командиры Красной Армии о катастрофе первых дней Великой Отечественно - Чекунов Сергей
Командир отряда ничего общего с военным делом не имел. Вся служба его (как после выяснилось) проходила на складах, базах и канцеляриях. Не имея нужных знаний и попав под сильным огнем противника, растерялся. Растерянность его была не от трусости, а от незнания природы боя и неумения руководить людьми. Слушая мой доклад командарму по телефону и не обращая внимания на сильный обстрел, он растерянно смотрел на меня и, не обращая внимания на сильный обстрел, вылез из окопа и, поднявшись во весь рост, стал осматривать поле боя и те места, о которых он докладывал на наблюдательный пункт армии. Человек, который дрожал бы за свою шкуру, так бы себя не вел. И погиб он бессмысленно. Возвращаясь на свой командный пункт, вместо того, чтобы обойти обстреливаемое пространство, он шел через него и был убит.
Ночью в распоряжение армии прибыл батальон танков. Артиллерийский полк 92 сд, полковая и батальонная артиллерия стрелкового полка в полосе которого происходило наступление, была поставлена на позиции для стрельбы прямой наводкой. Проведена тщательная организация взаимодействия пехоты, артиллерии и танков. На другой день наступление возобновилось. После тридцатиминутной артиллерийской подготовки, пехота и танки перешли в атаку и Белоостров был взят. Правда пьяные одиночки смертников шуцкоровцев с чердаков и подвалов еще вели бессмысленный огонь. Нет, эти «молодчики» не были представителями трудолюбивого финского народа, эта банда была из породы осадчих на Карельском перешейке. Из них же в 1939–1940 году вербовались так называемые «кукушки». Характерно, что при серьезном положении эти «кукушки» превращались в трусливых зайцев. В 1941–1944 годах они уже не куковали. Можно удивляться только, как это финский народ позволили правительству втянуть себя в войну, а еще больше тому, как эти преступники остались на свободе после войны. Накануне войны финские правители находились в трансе. Ели у Гитлера эта болезнь врожденная, то финских правителей можно было излечить изоляцией. Последствия болезни «правителей» вынес на своих плечах народ.
В октябре и ноябре месяцах вокруг Ленинграда создалась прочная и жесткая оборона. Тыла не стало. Все превратилось в сплошной фронт и трудно сказать, где было опасней – на переднем крае или на улицах города. На переднем крае видимая и всегда ожидаемая опасность, на улицах города неожиданные огневые налеты. Жители города разделяли и несли с войнами все тяготы фронта. Народ не пассивно жил, народ боролся.
С каждым днем борьба становилась упорней и ожесточенной, а потери противника становились все больше и больше. Даже кухня обер-враля Геббельса была в затруднительном положении.
Артиллерия в блокаде
Такой способ ведения огня применялся систематически, и противник нес большие потери от него. К блиндажу, ДЗОТу или наблюдательному пункту идут траншеи и ходы сообщения. При начале разрушения противник оставлял объект и по траншеям уходил от него. Огонь орудий прямой наводки по противнику, отходящему по траншеям, был мало действителен. Пришлось дополнить его минометным огнем. С началом разрушения цели прямой наводкой открывался минометный огонь по траншеям. Артиллерия с закрытых огневых позиций была в готовности к немедленному открытию огня по артиллерийским и минометным батареям противника. Движение противника днем совершенно прекратилось. Разрушением укрытий, блиндажей, наблюдательных пунктов и землянок попутно достигалось уничтожение живой силы и техники. При таком способе ведения огня достигался большой эффект. С каждым днем злоба к гитлеровским захватчикам и их приспешникам росла. Советский народ вел справедливую освободительную войну. Даже гнусавый голос финского радиокомментатора перестал восхищаться непобедимостью гитлеровских орд. Опьянение прошло. Наступило раздумье. Приумолкли финны. Октябрь и ноябрь месяцы ушли на создание жесткой и прочной обороны. Карельский перешеек, как и весь Ленинградский фронт, превратился в непреодолимый барьер. Ленинград жил. Эта была не пассивная жизнь в ожидании помощи извне, а жестокая борьба. Тыла не стало. Все превратилось в сплошной фронт, и трудно сказать, где было опасней – на переднем крае или на какой-либо улице Ленинграда. На фронте ощутимая и видимая опасность. Здесь, на улицах города, неожиданные налеты. Началась небывалая в истории героическая борьба «осажденных». Борьба с каждым днем становилась все больше и больше, а поражение, наносимое противнику, становилось все больше и больше. Нет, город и фронт не пассивно ждали помощи. Они боролись, работали и готовили победу.
Советский народ не помышлял о войне, он был занят мирным созидательным трудом. Кому-кому, а финским правителям это было больше всех видно. Все оборонительные работы проходили на глазах у соседа. Сам факт проведения оборонительных работ открыто и на самой границе наглядно свидетельствовал о мирной политике Советского Союза. Нам нечего было скрывать, а финнам опасаться. Нельзя же было думать, что три советских дивизии, расположенные на Карельском перешейке, могли угрожать финнам! Только слепые могли этого не видеть. Но подголоски Гитлера в Финляндии не были слепы. Руководители правительства были просто преступники. Они нарушили мирный договор и ввергли свою страну в бессмысленную и вредную войну.
Можно удивляться терпению финского народа, что это преступники свободно разгуливают на свободе. Календарно изложить ход боевых действий на Карельском перешейке не представляется возможным. Архивных данных, относящихся к этому периоду, в моем распоряжении нет. Да их, кажется и вообще нет.